В архивах и библиотеках Шотландии хранится богатый материал о предках гениального русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова. И среди них — о Томасе Лермонте Рифмотворце, авторе поэтической жемчужины Средневековья "Тристан и Изольда". В Шотландии Рифмотворец, или как его называли Вещий Томас, снискал славу великого предсказателя.

Каждый школьник Шотландии знает историю о том, как король Александр II собирался в ночь пое­хать к королеве в замок Кингхорн на остров Файв. И придворный бард рыцарь Томас Лермонт упрашивал его дождаться утра, так как в против­ном случае жизнь короля оборвется.

Но Александр не изменил свое­го решения. Он взял сильную охра­ну — трех рыцарей и отправился в путь. Началась буря. Король сбился с дороги, вместе с лошадью упал со скалы и разбился.

Тогда современники Рифмотворца признали Томаса Лермонта как пророка и прорицателя. Этому во многом способствовало таинст­венное исчезновение великого барда на семь лет, а затем вторичное его бесследное исчезновение. И вот уже несколько столетий в книжных ма­газинах Шотландии продаются сборники стихотворных пророчеств, рыцаря Томаса Лермонта.

Детство Вальтера Скотта было связано с романтическим уголком Нижней Шотландии в Берикшире, где сливается Лидер с пограничным Твидом, несущим свои воды с гор в Северное море. Еще в малолеток на живое воображение будущего поэта и писателя подействовали развалины древнего замка, чья крепо­стная башня, немой свидетель отшумевших битв и осад, была известна в народе, как башня Лермонта, что служит еще одним доказательством связей лермонтовского рода с юго-восточным краем страны. От младых ногтей запомнилась Скотту народ­ная баллада, раскрывавшая старинную тайну названия этой башни. Бессчетное число раз сшибались у ее подножья войска, на знаменах ко­торых синел косой крест святого Ан­дрея, покровителя шотландцев, или пылал алым огнем красный крест Святого Георгия, заступника "южников" — англичан. Но в балладе пелось не о сечах, а о великом на­родном барде и вещем пророке То­масе Лермонте. Через много лет сэр Вальтер Скотт написал роман "Ламмермурская невеста", в которой он назвал Томаса ведуном и прорица­телем, который никогда не лгал. И еще написал он балладу под назва­нием 'Томас Рифмотворец", название которой говорит само за себя.

Когда в 1892 г. разрушили ста­рую приходскую церковь в Эрсилдауне и построили новую, в нее пе­ренесли исторический камень, не­большой, выветренный временем с надписью: "Старого Рифмотворца род от места сего идет".

По имеющимся сведениям То­мас Лермонт родился в Эрсилдауне и прожил в своем замке всю жизнь, если не считать семи лет, которые он провел, согласно преданию, в царстве фей.

Певец Тристана и Изольды покорил своим пением не только весь народ Шотландии, заняв по праву место ее первого барда. Он очаровал и фей и был похищен ими и достав­лен на Авалон, волшебный остров в океане, в потустороннее царство по­коя, счастья и дивной музыки, где пируют король Артур со своей сест­рой, феей Фата Морганой, и со сво­ими рыцарями Круглого стола и где любят, как прежде, друг друга Три­стан и Изольда. Семь долгих лет ус­лаждал он слух обитателей Авалона, а сам грустил все больше и больше. Его грызла тоска по живому миру людей.

И королева фей Титания, жена Оберона, смилостивилась над Тома­сом и отпустила его снова к людям, наградив волшебным даром яснови­дения.

Но скажи. Вещий Томас, скажи мне скорей, Кто же, —

Данбар спросил наконец,

Будет править отныне Британией всей, Королевский приемлет венец?

"Королева французская сына родит, Будет править Британией он;

Он свой род благородный от Брюсов ведет

Но пока он еще не рожден..."

Титания взяла с него зарок вер­нуться по первому зову. Томас вер­нулся на берег Твида и в родовом своем замке снова пел песни под звуки арфы, виолы и роты. В той башне во время веселого пира и спел он всем, кого любил на этом свете, песню о Тристане и Изольде — свою последнюю песню. На речном берегу под башней появилась вдруг чета белых оленей и, влекомый вол­шебной силой, исчез вдруг с этими посланцами Авалона Томас Лермонт.

"Нельзя сомневаться в том, что Томас из Эрсилдауна был замечательной и важной личностью в свое время, — писал Скотт, — поскольку очень скоро после его смерти мы видим, что он прославлен как пророк я поэт. Трудно установить, претендовал ли он сам на первую из этих репутаций или же легковерное потомство наградило его ею". Про­роческому дару Томаса Лермонта, свидетельствует Скотт, изумлялся сам Андрей из Винтона, каноник Сент-Эндрюса м приор монастыря на озере Леван в 32 главе VIII книги своей хроники XV века. Люди из простонародья свято верили, что Томаса наделила вещим даром королева Эльфландии, его возлюбленная чаровница.

Репутация пророка, почти обя­зательная для древнего поэта, сохранила, по мнению Скотта, память о Томасе Рифмотворце "среди сыновей его народа". Скотт сравнивает его с Вергилием, другим великим поэтом и великим колдуном, каким он и сохранился в памяти своих земляков-неаполитанцев. И после кончины Вещего Томаса появля­лись приписываемые ему пророчества. Столетия после Томаса его соотечественники вспоминали о нем в надежде извлечь политический капитал из бессмертной его репутации в то время, как его соперники (Оссиан, Вид, Амвросий Мерлин, Гильдас, Несбит Берлингтон) были практически забыты. Скотт упоминает, правда, о появле­нии в 1615 г. сборника, изданного неким Андро Хартом в Эдинбурге с пророчествами этих прорицателей, но и в этом сборнике Томас занял, разумеется, первое место.

Интересно упоминание Скотта о том, что достославный шотландский бард сэр Давид Линдсей развлекал юного короля Иакова V "пророчест­вами Рифмотворца, Бида и Мерлина". Последнюю строку он взял из "Послания королю" Линдсея. Это указывает на то, что Иаков V, назна­чая сэра Джеймса Лермонта своим сенешалем (которым, я убедил­ся по историческим документам в Национальной библиотеке, первым из пэров Шотландии подписывал королевские указы!), знал о происхождении этого барона от оракула Каледонии.

Заключая свои Примечания ко второй части баллады. Скотт прихо­дит к выводу, что ныне невозможно отличить подлинные предсказания Томаса от позднейших подделок, хо­тя многие из них не выдерживают критики из-за анахронизмов.

Лет двести тому назад, во време­на Скотта, многие рифмованные предсказания Вещего Томаса еще имели хождение в шотландском Пограничье, и одно из них, весьма поэтичное, касалось рода самого Томаса Лермонта:

В очаге моем зайчиха принесет приплод,

И лэрдов Лермонтов переведется род.

И действительно, Лермонты навсегда покинули свой замок в Эрсилдауне, но Лермонты оставались лэрдами Дэрси и Клатго, а позднее Бадькоме.

...Одно из его самых известных предсказаний-двустиший касалось соседей Рифмотворца Хейгов:

Скольким годам не пролететь, Хейг Бемерсайдом будет владеть.

А ведь было время в XVIII веке, когда у одного из Хейгов, лэрда Бемерсайда, родилась целая дюжина девочек, пока его терпеливая жена не подарила ему, наконец, наслед­ника. Более того, Главнокомандующий войсками Великобритании в первую мировую войну был из рода Хейгов.

В биографическом словаре про­видца Вещего Томаса сравнивали с Мерлином, вещим колдуном короля Артура. Оказывается, Томас Рифмотворец Лермонт похоронен в 22 милях от легендарной могилы Мерлина. Известный писатель из Шотландии Найджел Трэнтер свидетельствует: "Считается, что моги­ла Мерлина находится в десяти милях от Пибблса, где Твид протека­ет мимо Друммелькера. А Томас Рифмотворец пророчествовал:

Когда Твид и Поусейл близ могилы Мерлина сольются,

Шотландия и Англия под одним монархом сойдутся.

Когда в 1603 г. король Шотландии Иаков VI был коронован как ко­роль Англии, Твид в самом деле в результате необычного наводнения слился с рекой Поусейл — явление уникальное..."

Далее Трэнтер делает остроум­ную попытку объяснить факт семи­летнего пребывания Томаса Лермонта у фей. По его гипотезе бард просто-напросто скрылся на длительное время, придумав при этом романтическую историю о ко­ролеве фей, чтобы объяснить свою отлучку. Легковерный же народ, по­считал, что свой вещий дар он получил с помощью волшебства.

Второй гипотезой Трэнтер объясняет вторичное и окончательное исчезновение барда-мистификато­ра: передав свое поместье сыну То­масу из Эрсилдауна и пустив слух, что он отправился в Страну фей по зову ее королевы, он преспокойно удалился от мира в монастырь в Фейле, в сердце Эйршира.

Юрий КИРИЛЛОВ